Александр Шлеменко: Моя репутация просто растоптана

Бывший чемпион Bellator в среднем дивизионе россиянин Александр Шлеменко, который сегодня был дисквалифицирован на 3 года и оштрафован на 10 тысяч долларов за, якобы, употребление допинга, в интервью Александру Лютикову высказался о прошедшем заседании Атлетической комиссии.

— Сложно представить, что вы сейчас чувствуете, – сказал я. Надо же было как-то начать разговор.

– Самое интересное – ничего. Я понимал, что это заседание – первая ступенька к суду. Они же сами сказали: «У нас два выбора: либо мы признаем, что эти парни правы, а мы нет, либо он получает три года». Наивно было бы думать, что члены атлетической комиссии на заседании атлетической комиссии решат, что атлетическая комиссия ошиблась. Результат был предсказуемым.  

— В чем, по-вашему, неправа атлетическая комиссия?

– Во-первых, пропала одна проба. У участников того турнира брали пять допинг-проб. В лабораторию попали только четыре. Это ставит под сомнение безупречность работы комиссии на этом турнире. Во-вторых, у меня нет пробы Б – как без нее я должен был себя оправдать? В-третьих, есть контракт между лабораторией ВАДА и атлетической комиссией, который подразумевает, что проба Б берется. Но пробы Б нет. В-четвертых, это косвенный признак, но он тоже важен: тестирование не было внезапным. Я знал, что оно будет в день боя. А результат анализа таков, будто я принял допинг перед допинг-тестом. Там оксандролон содержится, который еще не был переработан организмом. А соотношение тестостерона к эпитестостерону – 50 к 1, это мировой рекорд просто. То есть меня пытаются выставить не только «химиком», но и дурачком, который нахимичился перед допинг-тестом. 

Моя задача сейчас подать в суд. Потому что в суде все будет уже по-другому. Кто видел заседание атлетической комиссии, тот поймет. Адвокату ведь рот затыкали, постоянно говорили ему: «Вы не в суде».  

— Ваш адвокат говорил на заседании, что комиссия изначально предлагала год дисквалификации – в обмен на признание вины. Не дешевле было признать себя виновным, получить за это сотрудничество 1 год вместо 3 лет и в феврале 2016-го уже снова драться?

– Так было бы дешевле, наверное. Но я бы так никогда не сделал. Репутационно эта история обошлась мне очень дорого – этого ни за какие деньги не купишь. Моя репутация сейчас мало сказать подмочена – она просто растоптана. Я не ради этого выступал, выигрывал, был чемпионом. Мне не остается ничего, кроме как идти в суд.  Я знаю, что я прав. И самое главное – надо отстаивать свою правоту, а не подсчитывать, что будет выгоднее. 

Честно, я ничего хорошего не ждал от комиссии, только не думал, что все будет настолько нагло. Например, адвокат спрашивает человека: «Скажите, это ваша подпись на бумаге о том, что было собрано 5 допинг-проб, а в лабораторию пришло 4?» Человек отвечает: «Да. И что теперь?» Но чья была пробирка? Почему она не доехала до лаборатории? То есть нужна независимая площадка, где на такие вопросы недостаточно будет ответить «и что теперь?» и объявить 30-минутный перерыв на ланч. Этой площадкой станет суд.

— Вы примерно понимаете, насколько тяжело финансово будет судиться в США?

– Пока не считали. Это совершенно точно дорого. Но я пойду в суд, у меня нет другого способа доказать, что я чист.

— 17 марта появились сообщения о положительной пробе А. Заседание состоялось 23 июня. Как вы провели эти три месяца?

– За год это второй сильный удар: в 2014-м были два поражения подряд с потерей титула, потом история с этой пробиркой. Сначала я спал очень плохо. Переживал, думал, не понимал, читал про себя в интернете, злился, что не могу ничего ответить. Меня выправило рождение сына. Очень выправило. Плюс у меня была травма спины очень давняя, которая еще со студенчества периодически давала о себе знать и сильно мешала. Я не мог залечить ее, потому что постоянно готовился к боям, дрался. Сейчас у меня появилась такая возможность – я вылечил спину. Физически чувствую себя замечательно. Хочу в бой, но меня пока не пускают. 

— Вы рассматриваете возможность выступать в эти три года не в США – с учетом того, что это повлечет пожизненную дисквалификацию в Америке?

– Сейчас я такой вариант не рассматриваю. Мы идем в суд. Я думаю, такой вердикт комиссии в некоторой степени может быть связан с тем, что я русский. Не в том смысле, что это из-за политики какой-то. Просто комиссия вряд ли ждет, что иностранец решит судиться с ней в Америке. Они думали, что дадут три года – и я исчезну.

— Какие сейчас планы?

– В пятницу я буду в Омске. Пройдет неделя и мы полетим с Андреем Корешковым в США, будем продолжать подготовку к его титульному бою (17 июля Корешков сразится за чемпионский пояс «Беллатора» с бразильцем Дугласом Лимой).

— Как думаете, у вас возникнут проблемы с получением лицензии секунданта на бой Корешкова?

– Если будут – ничего страшного, из зала покричу за Андрея.